Сказ о Белобородове Андрее Тимофеевиче.

Сказ о Белобородове Андрее Тимофеевиче.

Часть I Свобода.

Помню, сразу после окончания 2-го курса, за какую-то провинность или по какой другой причине, оставили нас с одним моим сокурсником ремонтировать нашу роту судоводителей в лето 1978 года. Все остальные курсанты разъехались в летние отпуска сроком на 30 суток. Мы с энтузиазмом принялись за дело, т.к. старшина роты Нестер, убывая в отпуск, вручил нам ключи от баталерки, где мы обнаружили целый ящик других ключей от всех помещений роты. На нашу удачу, методом тщательного подбора, нам посчастливилось найти ключи от запасного (пожарного) выхода, который находился в самом дальнем конце роты. Проникнув за двери пожарного выхода, мы оказались на лестничной площадке, пролёты которой вели с шестого этажа на первый. Именно там находились двери, выводящие на улицу Эндла, минуя все КПП училища. Спустившись на первый этаж, мы с волнением начали вытаскивать из волшебного ящика ключи и вставлять их в личину замка ведущего к вожделенной свободе. И Сезам открылся. Счастью нашему не было предела.

Часть II: Самоволки.

Естественно, как все порядочные служивые люди мы стали регулярно пользоваться открывшимися возможностями и беспрепятственно, вполне безопасно ходить в самовольные отлучки. Результат не заставил себя долго ждать. Познакомившись с двумя прекрасными девушками, одну из которых звали Лена, а другую не упомню, мы стали приглашать их в свою роту на застолья, для непринужденной беседы на злободневные темы. Закуской служила еда, которую мы регулярно добывали на камбузе, а запивкой компот из чайника и другие горячительные напитки. Жили мы - не тужили, но не терял даром времени и командир 2-й роты радистов Андрей Тимофеевич Белобородов.

Часть III: Залёт.

Как потом выяснилось, Андрей Тимофеевич, исполняя обязанности начальника училища на время летнего отпуска Вячеслава Антоновича Морозова, обратил внимание, что в окнах 6 этажа экипажа со стороны улицы Эндла, по ночам регулярно горит свет. Мы были не лыком шиты, понимали, где находится безопасная при обстрелах сторона. К сожалению, знал это и опытный боевой офицер береговой артиллерии. Вычислив нас, Белобородов в одну из ночей нанёс нам визит вежливости. В эту ночь мы услышали громкую барабанную дробь в двери нашей роты, которую мы предусмотрительно всегда запирали. Били по двери ногами, очень настойчиво и нам пришлось пойти на компромисс и открыть дверь. Девиц мы предварительно спрятали в рундуках. Надёжно спрятали и горячительные напитки. Андрей Тимофеевич, сразу заметив, что мы подшофе спросил, чем мы тут занимаемся? На что мы кротко ответили, что кушаем. Белобородов дал нам понять, что сразу это заметил. После чего начал методично, но бегло осматривать кубрики. Ничего не предвещало беды. Открыв двери заветного кубрика он обнаружил там стол, а на столе кастрюлю с курсантской едой и чайник с компотом. Легенда вовсю работала. Но Андрей Тимофеевич тоже был не лыком шит и начал поочерёдно вскрывать двери рундуков. Одну, вторую, третью..., пока не напоролся на двух ангелов в женском обличии. Залёт был крупным и грозил неминуемым отчислением из училища.

Часть IV: Возмездие.

Но великодушие Андрея Тимофеевича не знало границ. Разобравшись в обстоятельствах дела и оценив нашу смекалку и находчивость, он сделал нам предложение, от которого мы не смогли отказаться. Он предложил нам в течение недели окончить ремонт роты и даже обещал отпустить нас домой догуливать оставшиеся после этого пять дней летнего отпуска. Мы знали, что Белобородов настоящий мужик, не поверить ему не могли и обещали выполнить взятые на себя обязательства. Покрасить оставшиеся неокрашенными помещения роты за неделю нам было не под силу. Пришлось опять проявить находчивость и смекалку. За помощью мы обратились к абитуриентам, которые откликнувшись на нашу беду, помогли нам в срок произвести все покрасочные работы. Но беда не ходит одна. Так как безопасный путь к самовольным отлучкам был перекрыт, то пришлось ходить, известными всем курсантам, опасными тропами. Возвращаясь в одну из ночей из самоволки мой напарник спровоцировал драку между нами прямо на плацу училища. Вскоре (месяца через полтора) он был отчислен из училища, а впоследствии оказался еще и крысёнышем. В результате жестокого боя у меня были сильно разбиты и без того полные губы, а под глазом засиял огромный фингал. На следующий день после боя, при следовании в столовую училища на обед, я был остановлен Андреем Тимофеевичем. На его законный вопрос, откуда у меня мужские украшения я ответил, что упал с дужки кровати, когда красил стены родной роты. Белобородов не хотел в это верить и пытал меня два дня. Но в результате поверил, потому что был настоящим мужиком и примерно понимал, в чем дело, так как противная сторона тоже заметно пострадала. В итоге я получил приказ от исполняющего обязанности начальника училища Белобородова срочно убыть в отпуск на оставшиеся пять дней. Ни одна живая душа не узнала о легендарном моём залёте. Вот таким был великодушный человек, офицер и командир Андрей Тимофеевич Белобородов.

Цикл коротких рассказов «От гордыни к смирению».